|
<Петербург. 3 июля 1856>
Oui, ma chère Marie, c’est avec une exécrable écriture que je vais répondre à ta chére lettre aussi bien calligraphiée qu’elle est gentiment écrite, et qui m’a fait un très sensible plaisir. Je m’associe de grand coeur à vos exercices dramatiques et je ne doute pas de vos succès, des tiens surtout, à en juger par un petit échantillon, dont j’ai été témoin il y a quelques années, je ne me souviens plus où1. Tu peux donc compter sur mes suffrages, ne fût-ce que pour te dédommager de ceux dont Maman pourrait s’aviser de vouloir te frustrer... par suite, probablement, de la même malveillance qui lui fait nier le fait patent et incontestable de tes progrès de croissance...
Mais que tes succès dramatiques ne te fassent pas négliger un autre succès non moins essentiel - celui de ta cure. Où en es-tu de tes bains de boue, etc. J’aime à croire qu’il n’est plus question de fièvre, et que la magnifique saison qu’il fait, combinée avec les influences salutaires d’Oesel, va opérer des miracles dans l’intérêt de vos santés à tous et à toutes.
Dis à Daria que je l’embrasse de tout mon coeur et suis heureux d’apprendre qu’elle s’ennuie moins que d’habitude. Dis-lui aussi que j’ai reçu une seconde lettre de Kitty, tout aussi remplie d’incertitude que la première relativement à son arrivée. - Embrasse-moi aussi tes frères, dans un moment de trêve entre vous...
Ma fille chérie, je me proposais en commençant de remplir ces quatre petites pages - mais le Brochet vient m’annoncer qu’il est cinq heures et qu’il est temps de m’habiller pour aller dîner chez les Bloudoff. Aussi donc à une autre fois. Mais avant de finir je te recommande plus que toute chose la santé de Maman. Aie bien soin de cette santé-là, ma fille. Je te dirai plus tard pourquoi.
Mes amitiés à Cécile, et mes hommages à la P<rinc>esse Sophie.
Ah, quel atroce griffonnage. Ne m’imite pas, ma fille.
Перевод:
Да, моя дорогая Мари, своим отвратительным почерком я собираюсь отвечать на твое драгоценное письмо, написанное так аккуратно и такое милое; оно доставило мне самую живую радость. Я искренно интересуюсь вашими драматическими упражнениями и не сомневаюсь в ваших успехах, особенно в твоих, принимая во внимание тот небольшой образчик, свидетелем коего я был несколько лет назад, не помню уж, где это было. Итак, ты можешь рассчитывать на мои похвалы, хотя бы для того, чтобы вознаградить себя за те, коих мама́ вдруг вздумает тебя лишить, - вероятно, вследствие той же недоброжелательности, которая заставляет ее отрицать очевидный и неоспоримый факт твоих успехов в росте...
Но ради своих драматических успехов не пренебрегай другими успехами, не менее существенными, - лечебными. Сколько грязевых ванн ты приняла? - и т. д. Надеюсь, что больше и речи нет о лихорадке и что великолепная погода, в сочетании с благотворным воздействием Эзеля, сотворит чудеса и всех вас сделает здоровыми.
Скажи Дарье, что я целую ее от всего сердца и счастлив знать, что она скучает менее, чем обычно. Скажи ей также, что я получил второе письмо от Китти, столь же неопределенное в отношении ее приезда, как и первое. - Поцелуй за меня также братьев в минуту перемирия между вами...
Моя милая дочь, начиная письмо, я предполагал заполнить эти четыре странички, но Щука пришел объявить мне, что уже пять часов и мне пора одеваться к обеду у Блудовых. Итак, до другого разу. Но прежде чем кончить, прошу тебя прежде всего следить за здоровьем мама́. Береги его, дочка, - со временем скажу тебе, почему. Передай мой привет Цецилии и мое почтение княжне Софи4. Ах, какие ужасные каракули! Не подражай мне, дочь моя. |
