|
Genève. Mardi. 15/27 septembre 1864
Ma fille chérie. Dans quelques heures je vais à confesse et puis je communierai. - Oh, prie pour moi. Demande à Dieu de me faire grâce, grâce, grâce! De m’ôter de l’âme cette horrible angoisse, de me sauver du désespoir, mais autrement que par l’oubli, - non, pas par l’oubli... Ou bien que dans Sa miséricorde il daigne abréger une épreuve au-dessus de mes forces...
Oh, qu’elle-même intercède pour moi, elle qui doit sentir mon trouble, mes angoisses, mon désespoir, - elle qui doit en souffrir, - elle qui a tant prié - tant prié dans sa pauvre vie mortelle que j’ai remplie d’amertume et de douleurs, et qui pourtant n’a jamais cessé d’être une prière - une prière pleine de larmes devant Dieu.
Oh, que Dieu me fasse la grâce, dans quelques heures d’ici, de me permettre de dire, avec le même accent qu’elle, ces mots que je lui ai entendu distinctement proférer la veille de sa mort: «Верую, Господи, и исповедую...»
Aujourd’hui il y a eu six semaines qu’elle n’est plus, - et que j’ai commencé à reconnaître de moins en moins le monde que j’ai habité jusque-là... C’est cette horrible angoisse que je vais demander à Dieu de faire cesser - pour que je puisse me retrouver moi-même, et retrouver aussi tout ce qu’il m’a laissé encore, - d’affections sincères et dévouées et que je mérite si peu...
-------
Ma fille chérie, un mot pour toi personnellement, dans ce moment de sincérité absolue... Je te jure, ma fille, que dans tout ce que je t’ai dit dans ma lettre, il n’y a, pour ce qui te concerne, non seulement la moindre intention de blâme, même le plus mitigé, mais que d’un bout à l’autre pas un mot qui ne soit un cri de sympathie - pas même le mot de déraison1 que j’ai écrit avec amour, comme pour établir, pour constater un lien, un rapport de plus entre toi et ton pauvre père, - déraison soit, que Dieu, dans sa miséricordieuse justice, peut seul apprécier, - mais que les hommes, dans leur partialité forcée et fatale, jugeront toujours sans équité, comme sans intelligence.
Mais que Celui qui voit tout et qui peut tout, daigne aussi faire grâce à tous... Ma fille et vous tous qui m’aimez, pardonnez-moi...
Перевод:
Женева. Вторник. 15/27 сентября 1864
Моя милая дочь. Через несколько часов иду на исповедь, а затем буду причащаться. - Помолись за меня. Моли Господа ниспослать мне помилование, помилование, помилование! Освободить мою душу от этой ужасной тоски, спасти меня от отчаяния, но не путем забвения - нет, не забвения... Да сократит Он в своем милосердии срок испытания, превышающего мои силы...
Да вступится за меня она, она, которая должна чувствовать мое смятение, мою тоску, мое отчаяние, - она, которая должна от этого страдать, - она, так много молившаяся - так много молившаяся в своей печальной земной жизни, переполненной по моей вине горечью и болью и все же ни на миг не перестававшей быть молитвой - слезной молитвой, возносимой к Богу.
Да дарует мне Господь милость, дозволив сказать через несколько часов те же слова и с тем же чувством, с каким - я слышал - она ясно произнесла их накануне своей смерти: «Верую, Господи, и исповедую...»
Сегодня минуло шесть недель с той минуты, как ее не стало, - и как я начал отчуждаться от мира, в котором жил до тех пор... Я буду просить Господа избавить меня от этой ужасной тоски - дабы я смог вновь обрести самого себя, смог ощутить все то, что он мне еще оставил, - искренние и крепкие привязанности, которых я так мало заслуживаю...
------
Моя милая дочь, скажу кое-что лично тебе в эту минуту полной откровенности.... Клянусь, дочь моя, - во всем, что я говорил в моем письме, нет по отношению к тебе ни тени осуждения, даже самого мягкого, и более того, от начала до конца, нет в нем ни одного слова, которое не было бы воплем сочувствия, - даже слово безрассудство1 написано мною с любовью, в попытке установить, засвидетельствовать еще одну связь, еще одно сходство между тобой и твоим несчастным отцом, - да будет безрассудство, коему лишь Господь, милосердный в своем правосудии, знает истинную цену, - а люди, по рукам и ногам скованные своими пристрастиями, всегда выносят приговор несправедливый и неосмысленный.
Но пусть Тот, кому все ведомо и все подвластно, помилует всех... Дочь моя и все, кто меня любит, простите меня... |
