|
С.-Петербург. Четверг. 30 декабря 1865
Вас первых, моя милая добрая Marie, хочу поздравить с Новым годом... Вам по праву принадлежат мои первые - свежие - еще не опошленные, еще не выдохшиеся пожелания. - Знайте, что и в наступающем году я решительно возобновляю подписку на всю вашу дружбу ко мне и всю вашу доверенность. Отрадно было мне читать в письме Ал<ександра> Ив<аныча>, что вы ждете моего приезда для какого-то совещания... Вот почему я и настаиваю на доверенности. Наконец, говоря о моем приезде, я могу определить и самый день этого несбыточного доселе события. - По просьбе Анны я решился проводить ее, - а она выедет отсюда 8-го генваря - итак, 9-го, часам к одиннадцати утра, ждите меня к чаю. Все это, разумеется, при оговорке, так глубоко человеческой, если Богу угодно.
На днях был и обедал у меня Щебальский, которого, разумеется, я много расспрашивал о всех вас. Но его показания были гораздо утешительнее тех известий, которые письмо вашего мужа сообщает мне о его здоровье. Щеб<альский> также уверял меня, что его шансы на получение кафедры в Москве совершенно верны, - в письме же вижу сомнение... И все это еще более усиливает нетерпение мое с вами видеться.
Но говоря о письме Ал<ександра> Иваныча, я чуть-чуть не забыл упомянуть и о вручительнице письма, нашей умной любезно-практически-домостроительной Mlle Soz2, приехавшей сюда, по ее уверению, с единственной целию поздравить всех тех, кому она считает себя обязанной. Я нашел ее в наилучшем настроении. Она положительно похорошела и вдобавок еще - сняла очки. Так что явление ее было вполне удовлетворительное и отрадное.
Знаете ли вы, милая Marie, что у вас одною тетушкою стало меньше? Бедная Алек<сандра> Дмитриевна кончила свою страдальческую жизнь, все-таки пережившую две другие жизни, имевшие, казалось, более права на существование.
Но... простите, до близкого свидания. - Обнимаю от души вас и всех ваших.
Ф. Тютчев |
