|
Munich. Ce 22 juillet
1836
Mon cher Gagarine,
Il y a deux jours je vous ai écrit pour mon propre
compte. Maintenant c’est pour celui de la Comtesse
Jeannette P<aumgarten> qui vous prie de vous charger de
l’incluse et de la faire parvenir en contrebande aux
belles mains auxquelles elle est destinée. Tâchez de
vous acquitter à votre honneur de ce petit acte de
trahison. Il y a ces cas, après tout, où le but justifie
les moyens, et comme dans le cas dont il s’agit c’est
incontestablement Madame <Krüdener>2 qui est le but de
la lettre, ce but-là pourrait justifier des énormités
bien plus grandes encore... Je suppose que maintenant
les moments sont moins rares où l’on peut parler à notre
belle amie autrement qu’entre six yeux. Que j’aimerais à
la revoir dans un de ces moments-là... Jeannette et moi,
nous parlons souvent d’elle, mais tout cela est vague et
ne me satisfait pas. Au fait ce n’est qu’avec elle-même
que j’aime à parler d’elle, car, après moi, c’est encore
elle-même qui se connaît le mieux... Dites-lui de ne pas
m’oublier, mon individu s’entend, rien que mon individu,
qu’elle oublie tout le reste... Dites-lui que si elle
m’oubliait il lui arriverait malheur... Il lui viendrait
une petite ride au front ou à la joue, ou une petite
mèche de cheveux gris, car ce serait une apostasie
envers les souvenirs de sa jeunesse... Mon Dieu,
pourquoi en a-t-on fait une constellation... elle était
si bien sur cette terre.
Adieu, mon cher Gagarine. Je me sens d’humeur à vous
écrire des volumes aujourd’hui, mais la nécessité sous
la figure de Moritz, que bien vous connaissez, est là,
qui m’oblige de m’interrompre... Et je puis à bon droit
dire de lui ce que Démosthène, je crois, disait de ce
Grec dont j’ai oublié le nom: c’est la hache qui coupe
mes paroles5. Adieu, ce sera pour une autre fois.
Tout à vous
T. Tutchef
Перевод:
Мюнхен. 22 июля 1836
Любезный Гагарин,
Два дня тому назад я писал вам по собственному почину.
Теперь пишу вам по поручению графини Жаннеты Паумгартен,
которая просит вас контрабандным путем доставить
прилагаемое письмо в прелестные руки, коим оно
предназначается. Постарайтесь с честью совершить это
маленькое предательство. Ведь бывают же случаи, когда
цель оправдывает средства, а так как в настоящем случае
целью письма, бесспорно, является госпожа <Крюденер>, то
подобная цель может оправдать еще большие крайности...
Полагаю, что теперь чаще выпадают минуты, когда с нашей
прекрасной приятельницей можно беседовать не в
присутствии третьего, а с глазу на глаз. Как я желал бы
повидать ее в одну из таких минут... Мы с Жаннетой часто
говорим о ней, но все это туманно и не удовлетворяет
меня. На самом деле я только с ней люблю говорить про
нее, так как после меня она сама лучше всех себя
знает... Скажите ей, чтобы она меня не забывала, мою
особу, разумеется, одну мою особу, все остальное она
может забыть... Скажите ей, что, если она меня забудет,
ее постигнет несчастие... Выступит морщинка на лбу или
на щеке, или появится прядка седых волос, ибо это было
бы предательством воспоминаний ее молодости... Боже мой,
зачем ее превратили в созвездие... она была так хороша
на этой земле.
Простите, любезный Гагарин. Сегодня у меня достаточно
вдохновения, чтобы написать вам тома, но необходимость в
образе хорошо известного вам Морица4 вынуждает меня
прервать мои излияния... И я с полным основанием могу
сказать про него то, что, кажется, Демосфен говорил про
того грека, имя коего я позабыл: это топор, пресекающий
мои слова5. Простите, напишу вам в другой раз.
Весь ваш
Ф. Тютчев |
Письмо
администратору
Запомнить
сайт